Она сидела на дворовой скамейке, старая, больная, грузная женщина в своей потёртой, грязной кофте, длинной юбке, в платочке на седой голове и c неизменной клюкой, прислоненной к скамейке. Она появлялась здесь каждое утро и сидела большую половину дня, время от времени бросая взор на дорожку между пятиэтажками. Проходящие мимо здоровались с ней, но она редко отвечала на слова приветствия, погружённая в свои тяжёлые думы. На её лице никто никогда не видел улыбки: оно было хмурое с поджатыми губами, видимо, от застывшей в сердце обиды.
Дети, игравшие во дворе, оббегали скамейку, на которой сидела женщина, боясь оказаться рядом «с противной и злой старухой», как они её называли. Бывало кто-нибудь, забывшись, пробежит мимо и, задев нечаянно её клюку, услышит вслед грубый окрик: «У шалопутные!».
Отсидев свои пять-шесть часов, она громко вздыхала, с трудом поднималась, опершись на клюку, и медленно ковыляла к подьезду. Ещё один день уходил в лету, а её сердечное желание оставалось неисполненным. Женщине нужно было подняться на третий этаж, где располагалась её, такая же, неухоженная и забытая всеми, как хозяйка, квартира. Никто не ходил к ней в гости, да и она никого не приглашала. Когда за ней закрывалась дверь подьезда, а потом квартиры, сразу все забывали о бедной, недоброжелательной женщине.
Какую тайну хранила в своей душе эта одинокая старушка? Соседи поговаривали, что у неё есть сын, он женат и живёт в добротном доме с женой и тремя детьми где-то в элитном районе этого же города. Но они его никогда не видели. Не видели и внуков. Так возникло предположение, что старушка, выходя во двор, просиживает часы в ожидании кого-нибудь из своих родных: сына ли, невестки или внуков.
В магазин она ходила тоже очень редко; благо в доме, где она жила на первом этаже располагалась бакалея, где можно было купить необходимые для питания продукты. А через дорогу был «молочный магазинчик», как называли его жильцы близлежащих пятиэтажек.
...Наступила весна. Апрельское солнце щедро обогревало проснувшуюся после зимней спячки землю. На газонах появилась первая, нежная зелень. Деревья, посаженные в небольших полисадниках возле пятиэтажек, выпустили ярко-зелёные, терпко пахнущие листики. На солнечной стороне распустились первые кисточки жёлтой акации. Город похорошел, охваченный стремительным вешним преображением.
...Ольга возвращалась домой после ночной смены. Она работала в областной больнице медсестрой. Ночь была не особенно трудной, больные спали хорошо, никаких ЧП не случилось. Ольга шла и любовалась весенним возрождением природы, вдыхая свежий, чистый, утренний воздух. Был девятый час утра. Подходя к своему подъезду, она окинула взором двор: он был пуст. Только на углу скамейки возле песочницы Ольга увидела знакомую фигуру старушки: она сидела, ссутулившись и устремив взгляд перед собой. «Сегодня же суббота. И что ей не спится?! Наверное, старые люди больше бодрствуют нежели спят ночью. – подумала Ольга и открыла дверь подъезда.- А, может быть, ей плохо?». Ольга придержала дверь и обернулась: «Нет, я всё-таки должна подойти к ней...». –И она медленно направилась к сидящей на скамейке.
- Доброе утро! – приглушённым голосом осторожно приветствовала Ольга женщину.- Сегодня уже солнышко к обеду будет довольно тёплым.
Старушка, прищурившись, пристально посмотрела на заговорившую с ней молодую женщину и снова опустила глаза к земле.
- Но утро всё же прохладное. Вам не холодно, бабушка?
Увидев, как та поморщилась на слово «бабушка», Ольга поспешила исправить свою оплошность и добавила:
- Простите, что я вас так назвала. Меня зовут Ольга. А вас? Скажите пожалуйста, своё имя, и...можно я посижу с вами?
- Моё имя старое и, стало быть, простое: Клавдия – я! – совсем неожиданно для Ольги представилась старушка.
- А отчество? Клавдия...
- Зачем тебе моё отчество? Зови меня тётей Клавой. Садись, что ж! - старушка указала на место рядом. – Я не заразная и не кусаюсь.
- Спасибо! Я и не думала так, тётя Клава. Вот шла с работы, радовалась новому дню и благодарила за просыпающуюся природу всем сердцем. Господа благодарила: ведь это Его милость дарит нам новую весну после такой суровой зимы. А весна всегда прекрасна! Как вы думаете, тётя Клава?
- Зачем тебе знать мои думы? Я же тебя о твоих не спрашиваю.
Ольга оставила без внимания недоброжелательный ответ тёти Клавы, чувствуя, что разговора может не получиться, ласково спросила:
- Тётя Клава, мне хочется чем-то вас порадовать. Ну просто такое желание из глубины сердца. Вы же одна живёте... – не то утверждая, не то спрашивая продолжала Ольга.- В вашем возрасте трудно домашнюю работу делать. А у меня время есть. Давайте я помогу вам... ну, приберусь в квартире. А? У меня вкусные борщи получаются... Правда, очень вкусные. Я не хвалюсь: всем нравятся! Давайте я вам борщ сварю, самый настоящий!
Ольга говорила и говорила, боясь, что её сейчас прервут. Когда она умолкла, старушка повернула к ней лицо и посмотрела на неё с удивлением.
- А что ты думаешь, я откажусь? В квартире убраться давно пора... как следует. А насчёт борща... так я люблю борщ из свежей говядины. У меня мяса давно не водится.
- Я съезжу на базар, если хотите и куплю для вас...
- Създи и купи. А деньги я тебе сейчас дам.
Тётя Клава достала из нагрудного кармана серого цвета некогда белоснежный носовой платок, в котором были завязаны её деньги. Дрожащими руками она развязала узел, отсчитала потребное и подала Ольге скомканные бумажные капюры:
- Вот на полкилограмма хватит, думаю. На автобусе туда и назад, да и там минут десять – пятьдесят минут хватит тебе?! Езжай, я подожду...
Ольга обернулась быстро: через сорок пять минут она уже подходила к скамейке, где её поджидала тётя Клава.
- Покажи, что купила.- нетерпеливо потребовала тётя Клава.
Ольга присела на скамейку и развернула пакет.
- Вот выбирала, как для себя.
- И что хорошего? Ни жиринки. Какой навар из этого постного мяса будет? Никакого! – недовольно возразила тётя Клава.
- Ну что вы, тётя Клава, замечательный получится борщ. Позвольте, я вам сварю из этой молодой говядины замечательный борщ.
- У меня выбора нет: идём, что уж! Цыплят по осени считают; вот я и оценю твою похвальбу после пробы.
Тётя Клава, вздыхая, пднялась со скамейки и, опираясь на свою клюку, зашаркала к подьезду. Ольга последовала за ней, в глубине души сожалевая, что решилась помочь этой женщине. «Спала бы сейчас себе сладенько после ночной вместо того, чтобы выслушивать недовольства старой ворчуньи» - подумала Ольга. Но откуда-то из глубины души раздался тихий, нежный Голос: «Ты молилась сегодня, чтобы Я тебе послал возможность прославить Меня. Я ответил... Покажи же Мою любовь этой бедной душе».
«О, Господи! Прости меня, пожалуйста. Я забыла уже о своей молитве»
«Но Я не забыл...»
«Я постараюсь, Дорогой Иисус! Помоги, Господи: исполни меня Своей любовью. Хочу сделать всё как для Тебя...и с Тобою ».
Тётя Клава повернула ключ в замочной скажине и, распахнув дверь, вошла в темный коридор. Ольга отшатнулась от тяжёлого запаха, хлынувшего из квартиры. Появилось желание зажать нос, но она удержалась от этого. Остановилась на пороге, ожидая приглашения. Тётя Клава уже шаркала по квартире: казалось, она и не думала приглашать напросившуюся гостью. Немного подождав, Ольга переступила порожек и вошла в коридор. Коридор переходил в кухню, справа был вход в единственную комнату: это был и зал, и спальня вместе. На окнах не было штор, оконные стёкла были покрыты плесенью так, что даже лучи вешнего солнышка не проникали через них в комнату. Посредине стоял непокрытый скатертью стол. На кровати лежало небрежно накинутое одеяло, из-под которого выглядывала серая, измятая простынь. В углу стоял стул и несколько пустых банок из-под кефира. В другом углу - рассыпанная стопка старых газет и журналов.
- Тётя Клава, если вы разрешите, я поставлю варить борщ и приберусь у вас в квартире. Вы можете отдыхать. Только дайте мне кастрюлю и овощи для борща. И порошок или мыло, чтобы помыть окна, плиту и ...остальное.
Ольга уже осматривала кухню: всё было в ужасном беспорядке; на тумбочке лежала грязная тряпка, в которой кишели тараканы. Они бегали и по полу, и по стенам, и по раковине, где стояла грязная посуда.. Чувства отвращения и брезгливости охватили Ольгу: «Как можно жить в такой мусорной яме!? С чего начинать? Да мне и дня не хватит, чтобы здесь мало-мальский порядок навести». Но она тут же спохватилась: «Прости, Господи! Я, кажется, снова огорчаю Тебя».
- Нет у меня ни порошка, ни мыла.- Голос тёти Клавы прозвучал над самым ухом Ольги- она даже вздрогнула от неожиданности.
- Ничего, тётя Клава, я схожу домой и принесу всё, что мне будет нужно для уборки. – Ольга ласково погладила женщину по плечу и улыбнулась ей.- Я быстро, хорошо? Та ничего не ответила, только отошла в сторону, пропуская Ольгу в коридор. Когда Ольга вернулась, на столе лежали необходимые для борща овощи, а сама Тётя Клава сидела возле окна, смахивая грязной тряпкой тараканов с подоконника.
Сначала Ольга вымыла газовую плиту и поставила варить мясо, потом нарезала овощи, всё сложив в вымытую чашку, и принялась за уборку. Она драила окна мыльным раствором, скаблила ножом подоконники и стол, собрала весь мусор из-под кровати и углов, вымыла полы, заправила постель, сменив постельное бельё.
За всё это время она не обмолвилась с тётей Клавой ни словом. Старушка сидела на кухонном табурете посреди комнаты, оценивающим вглядом, пристально наблюдая за всем, что делала Ольга. Аппетитный запах, доносившийся из кухни свидетельствовал о готовности наваристого борща.
Когда всё было завершено, Ольга осмотрела комнату: она преобразилась! Окна сияли так, что, казалось, в них не было стёкла. От хлынувшего в комнату света, тараканы забились под плинтуса – не было видно ни одного! « Нужно потравить их.- подумала Ольга, - Но это уже не сегодня: время было уже далеко за полдень!».
- Ну, вот и всё на сегодня! Тётя Клава, мне пора идти. До свидания!
В ответ ни слова. Ольга направилась к выходу, открыла дверь и шагнула за порог. Её остановил дрожащий голос хозяйки квартиры:
- Вернись-ка сюда. Скажи мне, зачем ты всё это делала? Я – чужой для тебя человек. Старая, злая, вонючая старуха. Так обо мне говорят во дворе – я знаю! Да и правда то! Сама увидела мою жизнь.
Тётя Клава опустила глаза. Ольга заметила скатившуюся из глаз слезу, растворившуюся в глубокой морщине на щеке. Руки женщины, сложенные на коленях, крупно дрожали. Ольге стало невыразимо жаль эту седую, грузную, больную женщину. Ей страстно захотелось сделать что-то ещё, очень доброе, нежное, чтобы согреть эту одинокую душу.
- Я сейчас! Минутку только подождите, тётя Клав...
Ольга бегом спускалась по ступенькам. Заскочив домой, она взяла рулон белой бумаги и, отрезав кусок нужного размера, сложила её несколько раз и стала вырезать какой-то задуманный узор. Захватив с собой ножницы, она срезала несколько веточек желтой акации, выбирая наиболее распустившиеся и снова поднялась в квартиру к тёте Клаве. Старая женщина сидела на том же месте с грустным выражением своего морщинистого лица.
Набрав в бутылку из-под кефира воды и поставив в неё букетик акации, Ольга растелила на столе бумажную скатерть, напоминавшую своим рисунком огромную снежинку. Расправив скатерть по углам, она поставила на середину стола сымпровизированный букет. Луч солнца упал прямо на него, и маленькие цветочки акации засветились золотыми капельками молодой жизни. Белая, бумажная скатерть со светящимся в солнечных лучах букетиком казалалась в убогой комнатке ослепительно-ярким, нездешним чудом. Ольга обняла тётю Клаву и восхищённо произнесла:
- Меня к вам направил Господь! У Него нет чужих, тётя Клава. И то, что я сделала – это только маленькая капелька Его необъятной любви к вам. Скоро будет праздник Пасхи – праздник Воскресения нашего Господа Иисуса. Пусть этот небольшой букетик распускающейся акации будет вам напоминанием вечнообновляющейся жизни. Жизни, которую дарит Иисус Христос. Не плачьте, милая тётя Клава. Я могу ещё много рассказать вам о Спасителе. С ним очень хорошо жить! В Библии сказано о Господе Иисусе :
« О имени Твоем радуются весь день и правдою Твоею возносятся,
ибо Ты – украшение силы их».
Анна Лукс,
Ванкувер, США
С Господом 25 лет. Пишу стихи и прозу. Имею 30 (книг) христианских изданий СТИХОВ И ПРОЗЫ . Люблю Спасителя. Ожидаю пришествия. Моя Жизнь - Христос, и смерть желаю встретить как преобретение. Да утвердит и укрепит меня мой Бог!!
сообщение: В издательстве "Миссия спасения" вышли мои книги -христиаская проза. Можно их посмотреть по этому адресу: https://spasenie.org/catalog Благословений всем!!! Вышли новые книги в Канаде. Можно заказать по почте : altaspera@gmail.com
Прочитано 4004 раза. Голосов 3. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : В Австралии на улицах Сиднея (стих Веры Кушнир) - Надежда Горбатюк Несколько лет назад в баптистской церкви в Кристал Паллас на юге Лондона подходило к концу утреннее воскресное служение. В это время в конце зала встал незнакомец, поднял руку и сказал: «Извините, пастор, могу я поделиться небольшим свидетельством?» Пастор взглянул на часы и ответил: «У вас есть три минуты.» Незнакомец сказал: «Я лишь недавно переехал в этот район, я раньше жил в другой части Лондона. Сам я из Сиднея, Австралия. И несколько месяцев назад я навещал родственников и прогуливался по Джордж Стрит. Это - улица в Сиднее, которая пролегает от бизнес кварталов до Рокса. И странный седовласый мужичок вышел из магазина, сунул мне в руку брошюру и сказал: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, пошли бы вы на Небеса?». Я был потрясен этими словами. Никто мне никогда этого не говорил. Я вежливо поблагодарил его и всю дорогу в самолете до Хитроу я был озадачен этим. Я позвонил другу, который жил неподалеку от моего нового места жительства, и, слава Богу, он оказался христианином. Он привел меня ко Христу. Я - христианин и хочу присоединиться к вашему собранию.» Церкви обожают такие свидетельства. Все аплодировали, приветствуя его в собрании.
Тот баптистский пастор полетел в Аделаиду в Австралии на следующей неделе. И десять дней спустя посреди трехдневной серии собраний в баптистской церкви в Аделаиде к нему подошла женщина за консультацией. Он хотел удостовериться в каком положении она находится перед Христом. Она ответила: «Я раньше жила в Сиднее. И всего пару месяцев назад я посещала друзей в Сиднее, и в последние минуты делала покупки на Джордж Стрит, и странный небольшого роста седовласый старичок вышел из дверей магазина, подарил мне брошюру и сказал: «Извините меня, мадам, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на небеса?» Меня взволновали эти слова. Вернувшись в Аделаиду, я знала, что в квартале от меня находится эта баптистская церковь, я разыскала пастора, и он привел меня ко Христу. Так что, сэр, я христианка.» На этот раз этот лондонский пастор был очень озадачен. Уже дважды за две недели он услышал одно и то же свидетельство.
Затем он полетел проповедовать в баптистскую церковь Маунт Плезант в Перте. И когда его серия семинаров подошла к концу, пожилой старейшина церкви повел его обедать. Пастор спросил: «Старина, как ты получил спасение?» Он ответил: «Я пришел в эту церковь в пятнадцать лет через Бригаду Мальчиков. Но я никогда не посвящал себя Иисусу, просто запрыгнул в фургон вместе со всеми. Из-за своей деловой хватки я достиг влиятельного положения. Три года назад я был в деловой поездке в Сиднее, и надоедливый несносный старичок вышел из дверей магазина, дал мне религиозный трактат (дешевая макулатура!) и пристал ко мне с вопросом: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на небеса?» Я пытался сказать ему, что я баптистский старейшина, но он меня не слушал. Всю дорогу домой до Петра я кипел от злости. Я рассказал это пастору, думая, что он поддержит меня, а мой пастор согласился с ним. Он годами волновался, зная, что у меня нет взаимоотношений с Иисусом, и он был прав. Таким образом, мой пастор привел меня к Иисусу всего три года назад».
Лондонский проповедник прилетел обратно в Великобританию и выступал на Кессекском съезде в округе Лэйк и рассказал эти три свидетельства. По окончании его семинара четыре пожилых пастора подошли и сказали: «Кто-то из нас получил спасение 25, кто-то 35 лет назад через того же мужчину небольшого роста, который дал нам трактат и задал тот вопрос».
Затем на следующей неделе он полетел на подобный Кессекский съезд миссионеров на Карибах и поделился этими свидетельствами. В заключении его семинара три миссионера подошли и сказали: «Мы спаслись 15 и 25 лет назад через тот же вопрос того невысокого мужчины на Джордж Стрит в Сиднее.»
Возвращаясь в Лондон, он остановился в пригороде Атланты Джорджия, чтобы выступить на конференции корабельных капелланов. Когда подошли к концу три дня, в течение которых он поджигал тысячи корабельных капелланов для завоевания душ, главный капеллан повел его на обед. И пастор спросил: «Как вы стали христианином?» Тот ответил: «Это было чудо! Я был рядовым на военном корабле Соединенных Штатов и жил распутной жизнью. Мы проводили учения на юге Тихого океана и пополняли запасы в доке Сиднейского порта. Мы с лихвой оторвались в Кингз-Кросс, я был пьян в стельку, сел не на тот автобус и сошел на Джордж Стрит. Когда я вышел из автобуса, я подумал, что вижу приведение: пожилой седовласый мужичок выскочил передо мной, всунул мне в руку брошюру и сказал: «Матрос, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на Небеса?» Страх Божий обрушился на меня тут же. От шока я протрезвел и побежал обратно на корабль, разыскал капеллана, который привел меня ко Христу, и я вскоре начал готовиться для служения под его руководством. И вот под моим руководством сейчас свыше тысячи капелланов и мы сегодня помешаны на завоевании душ.»
Шесть месяцев спустя этот лондонский проповедник полетел на съезд 5000 индийских миссионеров в отдаленном уголке северо-восточной Индии. Человек, отвечавший за съезд, скромный нерослый мужчина, повел его к себе на незатейливый обед. Проповедник спросил: «Как вы, будучи индусом, пришли ко Христу?» Тот ответил: «Я находился на очень привилегированной должности, работал в индийской дипломатической миссии и путешествовал по миру. Я так рад прощению Христа и тому, что Его кровь покрыла мои грехи. Мне было бы очень стыдно, если бы люди знали, в чем я был замешан. Одна дипломатическая поездка занесла меня в Сидней. Перед самым отъездом я делал покупки, и, обвешанный пакетами с игрушками и одеждой для моих детей, я шел по Джордж Стрит. Обходительный седовласый мужичок вышел передо мной, предложил мне брошюру и сказал: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на Небеса?» Я поблагодарил его, но это взволновало меня. Я вернулся в свой город и нашел индусского священника, но он не мог мне помочь, зато он дал мне совет: «Просто чтобы удовлетворить свое любопытство, пойди и поговори с миссионером в миссионерском доме в конце улицы». Это был судьбоносный совет, потому что в тот день миссионер привел меня ко Христу. Я немедленно бросил индуизм и начал учиться для служения. Я оставил дипломатическую службу, и вот я, по благодати Божьей, руковожу всеми этими миссионерами, и мы завоевываем сотни тысяч людей для Христа».
Наконец, восемь месяцев спустя, баптистский пастор Кристал Палас служил в Сиднее, в его южном пригороде Гаймейр. Он спросил баптистского служителя: «Знаете ли вы невысокого пожилого мужчину, который свидетельствует и раздает трактаты на Джордж Стрит?» Он ответил: «Знаю, его зовут мистер Генор, но я не думаю, что он все еще этим занимается, он слишком слаб и стар.» Проповедник сказал: «Я хочу с ним встретиться.»
Два вечера спустя они подошли к небольшой квартирке и постучались. Невысокий, хрупкий мужчина открыл дверь. Он усадил их и заварил чай, но был на столько слаб, что из-за дрожания расплескивал чай на блюдце. Лондонский проповедник поведал ему все истории, произошедшие за последние три года. Слезы текли по глазам невысокого старичка. Он сказал: «Моя история такова: я был рядовым матросом на австралийском военном корабле и вел распутную жизнь, но в моей жизни наступил кризис, я на самом деле зашел в тупик. Один из моих коллег, чью жизнь я буквально превращал в ад, оказался рядом, чтобы помочь мне. Он привел меня к Иисусу, и за сутки моя жизнь перевернулась, ночь превратилась в день, я был так благодарен Богу! Я обещал Ему, что буду делиться Иисусом в простом свидетельстве по меньшей мере с десятью людьми в день, как Бог будет давать мне силу. Иногда я был болен и не мог этого делать, но тогда в другие разы я наверстывал. Я не был параноиком в этом, но я делал это свыше сорока лет, а когда я вышел на пенсию, самым лучшим местом была Джордж Стрит – там были сотни людей. Я получал множество отказов, но многие люди вежливо брали трактаты. Сорок лет занимаясь этим, я до сегожняшнего дня ни разу не слышал об обращении хоть одного человека к Иисусу.»
Я бы сказал, что это точно посвящение. Это должна быть чистая благодарность и любовь к Иисусу, чтобы делать это, не слыша ни о каких результатах. Моя жена Маргарита сделала небольшой подсчет. Этот, не обладавший харизмой баптистский мужичок, повлиял на 146100 человек. И я верю, что то, что Бог показывал тому баптистскому проповеднику, было лишь самой верхушкой верхушки айсберга. Только Бог знает, сколько еще людей было приведено ко Христу.
Мистер Генор умер две недели спустя. Можете ли вы себе представить, за какой наградой он пошел домой на небеса? Я сомневаюсь, что его портрет мог бы когда-нибудь появиться в журнале Харизма. Вряд ли бы о нем когда-нибудь появилась похвальная статья с фотографией в журнале Билли Грэма «Решение», какими бы прекрасными ни были эти журналы. Никто, за исключением небольшой группы баптистов на юге Сиднея, не знал о мистере Геноре. Но я скажу вам - его имя было знаменито на Небесах. Небеса знали мистера Генора, и вы можете себе представить приветствия и красную ковровую дорожку и фанфары, которые встретили его дома!
